ФОТОГРАФИРОВАТЬ УДИВЛЕННЫХ
он любил больше всего на свете. Ведь в моменты сильных эмоций мы не контролируем свои лица. Нам не до того: мы в это время заняты поиском нужных слов. Мы вообще любим говорить слова, а уж в моменты сильных эмоций - и подавно! А вот слова не любят, чтобы их произносили в таких ситуациях. Для слов это вредно: они от этого сильно изнашиваются, блекнут, трутся на сгибах и линяют. Поэтому, как только слова чувствуют повышение эмоционального градуса, они тут же прячутся по норам. И самые глубокие норы - у самых нужных слов. А на поверхности остаются лишь никчемные и легкомысленные. Они бестолково шатаются туда-сюда, приходят в голову и подворачиваются под язык. Их мы обычно и произносим, будучи во власти чувств. Те же из нас, что в принципе не лезут за словом в карман, - вообще в такие мгновения молчат. Потому что принцип есть принцип, а все слова у них прячутся именно в карман! (Принципы хозяина им известны, так что они прекрасно знают, куда бежать в минуту опасности.)
Так или иначе, оказавшись под воздействием сильных эмоций, мы на какое-то время умолкаем. И тогда, пользуясь долгожданной паузой в нашем постоянном тарахтенье, начинают говорить наши лица. Язык лиц прост и эффективен. Он оперирует древнейшими категориями, проверенными временем. Что, например, написано на лице любого разгневанного мужчины? "Я убью тебя, съем твою женщину и совершу половой акт с твоей собакой!" Даже если это всего лишь пожилой профессор-музыковед не сошелся с коллегой во мнениях по поводу поздних квартетов Бетховена.
Но удивление - это совершенно особенная эмоция. Что конкретно написано на физиономии удивленного человека - не понятно.
Он начал увлекаться удивленными лицами, еще когда работал в "Фотографии" на улице Лесной. Однажды к нему привели фотографироваться совсем маленькую девочку. Приготовившись сделать снимок, он произнес традиционное заклинание: "Внимание, сейчас вылетит птичка!" - и нажал на кнопку. Девочка восприняла его слова буквально и была очень удивлена, что никакой птички не появилось. Выражение ее лица было при этом таким ярким, искренним и интересным, что он тут же нажал на кнопку еще раз. Позже он долго рассматривал эти два снимка. Было совершенно очевидно, что настоящее лицо - на второй, "удивленной" фотографии. А на первой что-то вроде маски. И он понял: удивление - вот направление, в котором стоит работать!
Отсутствием птички можно было удивить только самых маленьких детей. Зато, наоборот, реальное появление обещанной птички прекрасно срабатывало на любых клиентах! Он приобрел волнистого попугайчка и клетку с ним поставил в фотостудии. В рабочие часы, когда в студию заходили желающие сфотографироваться, клетка была накрыта материей. Каждый раз, когда очередной клиент располагался перед камерой, фотограф говорил: "Внимание, сейчас вылетит птичка!" В следующую секунду он делал снимок, а потом сдергивал материю с клетки. Птичка вылетала, клиент удивлялся, а фотограф делал второй снимок, уже, чисто, для себя.
Скоро у него накопилась целая коллекция фото с удивленными лицами. И почти каждое из них было бесконечно интересным! Их можно было рассматривать и рассматривать. Казалось, их можно было даже читать: что за человек, добрый или злой, умный или глупый, легко ли у него на душе, и все такое. Фотограф стал подумывать о том, чтобы устроить где-нибудь выставку этих портретов.
А меж тем популярность "Фотографии" на улице Лесной стала расти. Многим было любопытно зайти сфотографироваться в студию, где вылетает настоящая живая птичка. Во всяком случае, от посетителей с детьми отбою не было. И это, в финансовом смысле, выходило очень даже хорошо. Но вот в смысле искусства неожиданно стало плохо. Все знали, что птичка вылетит, за этим и шли... и никто больше не удивлялся! Он стал иногда не выпускать птичку, говорил, что сегодня попугайчика в студии нет, - но удивления этим не добивался. Только разочарования. Фотографировать разочарованные лица было не интересно. Что написано на лице разочарованного человека? "Я весь день охотился, но не убил ни одного зверя!" Не интересно.
Тогда он сменил заклинание. Он стал говорить: "Внимание, сейчас... выбежит обезьянка!" Некоторое время это действовало. Само слово "обезьянка" удивляло людей, а поскольку они знали, что от этого странного фотографа можно в принципе всякого ожидать, на их лицах появлялось выражение со знаком вопроса: "Что, неужели вправду сейчас появится обезьянка?" И в эту секунду фотограф совершал снимок. Теперь уже этот, первый, снимок шел в коллекцию удивленных лиц, а для клиента приходилось делать второй - когда тот уже успокаивался и ни о какой обезьянке больше не думал. Разумеется, эта хитрость действовала не долго. Скоро фотографу перестали верить, и никто больше не удивлялся никаким его словам. Фотограф загрустил.
И тут ему помогли друзья, с которыми он поделился своими огорчениями. Один из приятелей явился как-то раз в "Фотографию" на Лесной и сказал:
- Твоя проблема не в том, что люди перестали удивляться птичке. Проблема в том, что у тебя нет настоящего желания удивлять. Ты слишком спокойно относишься к этому, вот ничего и не выходит. Если бы ты очень горячо пожелал удивить клиента, он бы удивился. И если бы для этого потребовалась обезьянка - она бы появилась! Просто из ниоткуда. Все зависит только от силы твоего желания.
После этого друг попросил сфотографировать его, только непременно с искренним желанием удивить. Фотограф сказал: "Внимание, сейчас выскочит обезьянка!" - и тут же в комнату вбежала настоящая мартышка! Фотограф застыл с открытым ртом! Сидевший напротив друг вытащил из кармана свою собственную камеру и сделал снимок фотографа. После чего, с ехидной улыбкой на лице, на пороге появился их третий приятель. Он и впустил только что обезьяну в комнату. Все было специально подстроено. Друзья не пожалели денег, купили мартышку и разыграли такую вот сцену в "Фотографии".
После этого случая дела пошли замечательно. Во-первых, сама по себе обезьянка. Когда она неожиданно выскакивала, удивлению клиентов не было предела! Снимки получались интереснейшие. В конце концов фотограф решился-таки устроить выставку своих работ. И она имела успех. При этом главной жемчужиной в коллекции портретов удивленных людей был снимок лица самого фотографа, сделанный его другом в тот момент, когда в помещение студии вбежала мартышка.
Но главное, фотограф понял, что вызывать удивление это само по себе - отдельный вид искусства, причем куда более увлекательный, чем фотография. Он пришел к выводу, что ремесло удивления аналогично ремеслу скульптора, работающего по камню. Человеческое лицо в обычном своем состоянии не более интересно, чем бесформенная глыба мрамора. И лишь удивление, подобно резцу скульптора, способно обнажить спрятанную внутри красоту.
Вскоре ему стало не интересно удивлять посетителей студии. Это был уже пройденный этап. Искусство требовало развития, и он стал работать на улице. Первый его трюк был таким. Примерно напротив окна "Фотографии" на тротуаре находился канализационный колодец. В этом колодце фотограф спрятал динамик, подключенный к магнитофону в его студии. В окне он установил фотокамеру. Открыл крышку люка и поставил для безопасности надлежащее заграждение.
Когда мимо люка двигался какой-нибудь прохожий, фотограф, сидевший у окна с камерой наготове, включал фонограмму. Из люка звучали шум поезда и голос: "Осторожно, двери закрываются. Следующая станция - Маяковская!" Прохожий останавливался, начинал заглядывать в люк. "Неужели тут так близко к поверхности проходит метро?" А фотограф делал снимки его лица. Серия этих фотографий составила основу его следующей выставки. О нем уже стали писать газеты.
Идея с люком имела, впрочем, существенный недостаток: многие не столько удивлялись, сколько пугались, услышав неожиданные звуки из колодца. А испуганные лица фотографа не привлекали. Ведь что написано на лице испуганного человека? "Меня убьют, мою женщину съедят, с моей собакой совершат половой акт!" Это еще у самых мужественных людей так написано. У большинства же - несколько иначе: "Хозяина убьют, хозяйку съедят, со мной совершат половой акт!" Словом, эмоции не интересные.